Он начинался, рос от кончиков ступней, Сидел пружиной пленною внутри, Разламывая грудь, он извивал змеёй, Лишал рассудка, беспощадный крик. Как наизнанку вывернуть хотел, Так рвался ввысь, - изнемогало тело, Не волчий вой, не вопли оголтелые, Не стон рыданий, но страдания предел. Казалось,- нет, не может громче Кричать корёжащая мука. Прорвался крик мгновеньем корчи, На больше не осталось звука…